К концу XIII века в северной части Апеннинского полуострова увенчались успехом устремления к самостоятельности, типичные для городской буржуазии всей средневековой Европы. В удельных дворах североитальянских городов, добившихся экономической и политической власти с завоеванием независимости, родовую аристократию оттеснили возвысившиеся благодаря собственным усилиям предводители наемников и городская знать. Эта смена власти положила начало своеобразной динамике борьбы классов и слоев общества.

В самом деле, новые властители со временем отходили от экономической деятельности и стремились укрепить свое господство такими сословными рамками, среди неотъемлемых атрибутов которых не могли не быть и достижения культуры. Однако прежде чем культурная жизнь могла быть введена в ограничительные рамки в соответствии с крепнувшим консерватизмом, руководство ею, как и политическую власть, уже захватывали новые прогрессивные слои. Подобный ритм исторического процесса повторялся до тех пор, пока внешние силы европейского феодализма в XVII веке не положили конец независимости городов-государств и выдвижению очередного отряда передовых сил. Однако сменявшие друг друга поколения властителей, обладая широким кругозором и опытом, связанным с благосостоянием, умственной деятельностью и внешней торговлей, достигли к тому времени столь высокого уровня понимания саморегулирующейся роли культуры в обществе, с которой могли равняться только города Древней Греции. В атмосфере, когда культурные ценности строились на базе разума и гуманизма, рядом с гигантами литературы, изобразительного и музыкального искусства появились и провозвестники физкультуры и спорта в буржуазном понимании.

Духовное соревнование, проявлявшееся в условиях обострения экономической и политической борьбы классов, плодотворно отразилось на повышении требований и к физическим данным. Самовыражение человека, готового ради новых возможностей идти на риск, закономерно вызвало к жизни новую систему ценностей применительно к подвижным играм. В связи с потребностью в физической подготовке на повестку дня встал вопрос о соответствующем образовании для детей. Получили права гражданства соревновательные формы физического воспитания, распространился культ купания и плавания, способствовавший поддержанию личной гигиены. А стремление к познанию природы вызвало интерес к неизведанным краям и горным вершинам, где «гнездится нечистая сила». Не случайно, например, что Петрарку, создавшего новые стихотворные формы, отличающиеся от античной поэзии, увлечение странствованиями и изысканиями превратило в пионера изучения природы.

Подлинная новизна, свойственная Возрождению, охватившему всю Европу, наглядно обнаруживается при непосредственном сравнении с физической культурой рыцарства. Рыцарство XIII века превратилось в замкнутый, изолированный от внешнего мира орден, а принятые в нем нормы физической культуры выродились в искусственный, традиционный этикет. С другой стороны, физическая культура Ренессанса органически включала в себя элементы народного танца, игры в мяч и различных форм соревнования. В праздничных игрищах и шествиях, ставших регулярными с 40-х годов XIV века, активно участвовали массы горожан. Устройство первомайских состязаний «маджо», происходивших из крестьянской среды, поддерживалось казной. В то же время в официально признанную этическую систему ценностей, наряду с конными и гребными соревнованиями, включаются показатели, заимствованные из трудовых процессов, на которые раньше смотрели свысока. Из правил игры устраняются религиозные формальности, а из числа призов — захваченные у соперников. Однако более открытый характер физических упражнений и подвижных игр не означал демократизации физической культуры: если народные массы уже не отстраняли от участия, то тем не менее еще не «смешивались» с ними. Между теми, кто занимался присвоенными знатью и доведенными до уровня искусства танцами, кальчо, палио и регатой, и участниками все-таки отделенных от них этикетом и «приличиями» массовых мероприятий ощущалась, по сути, та же напряженность, которая выступала на поверхность в экономических бунтах ремесленничества и других плебейских элементов.

Новое качество физической культуры итальянского Возрождения нашло наиболее яркое выражение в скачкообразных изменениях, происходивших в движениях танца, игры в мяч, конного спорта, фехтования и гребли.

Первый мастер сознательного творчества форм танцевального искусства, Доменико да Феррара, работал с конца XIV века при дворе феррарского семейства Эсте. В рукописи «Трактата об искусстве пляски и танца», изданного в 1463 году и считавшегося основным законом европейского танца, он -— как показывает и заглавие его произведения — уже проводил грань между художественным и бытовым танцем. Исходя из элементов народного танца и греческих традиций, он впервые создал хореографию балетного типа. Среди исходных позиций для приобщения к тайнам искусства танца он обозначил чувство ритма и темпа, координацию движений тела и рук, согласованность шагов, распределение отведенного для танца пространства, внешний вид танцующего, освоение выразительности в движениях. Он же указал первым на ритмические вариации, вытекающие из сложившегося общего набора па, и тем самым более чем на сто лет вперед заложил фундамент хореографической методики своих последователей.

Положения гуманистического придворного этикета и требования, предъявляемые к культуре движений, сформулировал в своем произведении «Придворный» Бальдассаре Кастильоне (1478—1529): «Есть упражнения, которыми можно заниматься и на людях, и приватно, например танец... придворному... танцующему в присутствии других и в таком месте, где теснится множество людей, приличествует сохранять известное достоинство, смягчаемое легкой грацией движений... пусть он выдерживает размер и темп, избегая тех быстрых и громких, с двойным притоптыванием, шагов, которые... столь подходят (придворным танцорам), но, пожалуй, не к лицу знатному человеку, хотя в своей комнате, наедине... можно позволить себе и это...»

Работу Доменико пункт за пунктом развили живший в Парме Фабрицио Карозо да Сермонета (1525—1606) и его современник, флорентиец Чезата Негри (1530—1608). В их произведениях описано уже свыше шестидесяти основных видов па, прыжков и поворотов, пространство и время измеряется от одного па к другому с помощью циркуля и песочных часов. Написанное ими позволяет нам представить культуру поведения и движений эпохи позднего Возрождения, начинающего перерастать в барокко.

Сходные изменения происходили и с играми в мяч. Североитальянский город эпохи Ренессанса был в состоянии приспособить к своим потребностям эти массовые схватки. В начале XIV века складывается флорентийское кальчо, первая в Европе групповая игра, управляемая арбитром. По существовавшим правилам в игре на определенной городской площадке участвовали две команды по 27 человек, и победы добивалась команда, забившая больше мячей в палатку, символизирующую крепость другой команды. Флорентийский летописец XVI века Верки пишет, что в наиболее вызывающей форме кальчо играли в момент, когда город осаждали войска папы и императора (17 февраля 1530 г.). Во Флоренции в 1511 г. появилось, по современным данным, самое первое в Европе пособие по игре в мяч Паоло Кортезе. Из его работы видно, что граждане североитальянских городов возродили также целый ряд древних разновидностей игры в мяч.

Из игр с набитым мячом — можно прочитать у Кортезе, — в которые предки наши играли по правилам Николо Эсте, сейчас у нас известны четыре вида: в первом играют кулаком, во втором — со щитком на кисти или руке, в третьем — с лунками, а в четвертом мяч ударяют и отбивают ногой. Последний вид в старину назывался гарпастум. Поскольку тяжелый мяч вполне может попасть по разным частям тела, в него нельзя играть без ущемления достоинства патрициев, и эта игра ни в коем случае не годится для кардиналов. Напротив, игра «триангулум», где применяют особый флорентийский мяч, тщательно набитый козьей шерстью, кажется более подходящей для того, чтобы в ней участвовали даже самые родовитые князья, ибо вес и величина мяча гораздо меньше. Эта игра в свою очередь имеет четыре вида: с ударом ногами, из треугольника, рядом со стеной и над натянутой веревкой.

Современник Кортезе венецианец Антонио Скайяно в своем «Трактате об игре в мяч», помимо описания игр и их оценки с точки зрения здоровья и воспитания, разработал правила для противоречивых обычаев игры.

«Мое твердое намерение, — писал он в предисловии к книге, — добиться принятия строгих правил для сомнительных случаев, которые естественным образом часто возникают в игре. Предприятие это кропотливое и утомительное. Но я с готовностью берусь за эту трудную задачу лишь для того, чтобы теперь всякий знал правила игры и тем самым были исключены шумные ссоры, разногласия и различные каждодневные неприятности, столь часто возникающие при судействе некоторых конкретных случаев».

Компетентное описание игр в мяч того времени можно найти в пособии по кальчо Джованни ди Барди, изданном в 1580 г. Помимо подчеркивания исключительного характера игры и изложения ее правил, он подробно останавливается и на принятой тогда методике подготовки.

Он настойчиво обращает внимание на то, что всякий, кто «добивается славы доброго игрока в мяч», должен круглый год заниматься тренировкой, разнообразной по содержанию и интенсивности. Здесь впервые указывается на опасность монотонности. Автор предлагает проводить соревнования весной и осенью, а летом и зимой рекомендует играть с меньшей нагрузкой. В дополнение он предписывает на лето главным образом плавание, на осень — верховую езду, зимой акробатические упражнения, танцы, борьбу, бег и игры, в которых мяч передается ногой и «которые как бы прислуживают кальчо».

Развитие конных соревнований в период возрождения итальянской физической культуры косвенно способствовало прогрессу коневодства. Судя по летописям в Модене, начиная с 1328 года победителей награждали призами — отрезами дорогого алого сукна. За состязаниями, приуроченными к различным религиозным датам, например сиенскими палио в день вознесения и возвращения Марии, скрывался спрос на породистых производителей, проявлявшийся повсеместно в Европе. Здесь же возникли и первые школы верховой езды.

Основы новой техники и практики фехтования, которое отделилось от обучения рукопашному бою солдат наемных армий, ставших главной силой в военном искусстве, определялись придворными нормами престижа и физической подготовки. Рыцарские доспехи, стесняющие движения, были устранены и с верхней части тела. Тяжелый меч-палаш сменился легким холодным оружием, которым можно было не только рубить, но и колоть. В сложившейся в результате манере ведения боя стало нецелесообразным использование меча, выполнявшего роль пассивной защиты, которая перешла к маневрированию кинжалом или каким-либо подручным средством — плащом, шляпой. А с начала XV века предпринимаются попытки и нападать, и обороняться одним и тем же оружием. Мастера фехтования тем самым заложили техническую базу системы движений, характерных для современного спортивного фехтования, и создали применяемую и сегодня модель сценического фехтования. Однако в жестоких условиях придворных интриг фехтование эпохи Возрождения все же не могло стать действительно спортивной формой состязания, ибо его цель и стиль диктовались в своей основе этическими нормами обезвреживания противника. Не случайно, если не считать зрелищных представлений, оно практически не фигурировало в программе публичных соревнований и среди видов спорта, рекомендуемых в дополнение к основному.

Состязания гондольеров и праздничные парады, ставшие регулярными в рамках венецианских регат, демонстрировали также и уровень обороноспособности. Уже в XIV веке лодки делились на три категории. Разрешалось участие женщин. Регата 1686 года, по дошедшему до нас описанию, была равнозначна в те времена военно-морской демонстрации. Победы в категориях боевых судов оценивались так, как если бы их добились в настоящем рыцарском турнире. В XIV веке «пуньи» разных городов и венецианские «джуоко дель понте» превратились в бой между двумя участниками, происходящий по установленным правилам и под руководством судьи (кулачный бой, борьба, поединок на палках). Горные состязания тестакко в свою очередь стали формой встреч между городами.

Шествия, игры и соревнования эпохи Возрождения в Северной Италии, производившие и эстетический эффект, готовились с участием профессиональных организаторов торжеств и «учителей манер». Эти последние наряду с обучением танцам, фехтованию, верховой езде, играм в мяч были также воспитателями в семьях князей и других представителей знати. В силу интимного характера обучения фехтованию и танцам они считались доверенными людьми, нередко занимали высокое положение при дворе и пользовались столь высоким авторитетом в обществе, что их можно сравнить только с наставниками атлетов Древней Греции.

Физкультурные мероприятия итальянских городов были тесно связаны с социально-политическими тенденциями. Однако в XVII веке с утратой независимости городов в результате завоеваний французских королей и германских императоров было оттеснено на задний план и антифеодальное содержание игр. Мастера танца и фехтования вместе с художниками, архитекторами и писателями разъехались по дворам различных монархов Европы. Большинство устраивавшихся ранее торжеств приняло вид застывших эстетических условностей. Кальчо XVII века, как можно видеть и на гравюрах того времени, стало скорее крупным театрализованным представлением на открытой площадке, а отнюдь не подлинным спортивным соревнованием. Конные соревнования отошли на второй план, уступая место катанию на каруселях. В мастерских танцевального искусства, ревностно хранивших свои тайны, возобладали формализм и вычурность.