Движущей силой северного — испанского, французского, немецкого и английского —Ренессанса была буржуазия, боровшаяся против оков феодализма. Однако на севере борьба завершилась созданием королевской власти. С другой стороны, северное Возрождение не состояло в столь непримиримом противоречии с идеями средневековья, как итальянское. (Пантагрюэль Рабле не мог расстаться с рыцарским идеалом физической культуры. Сервантесовский Дон Кихот — скорее трагикомическое прощание с идеалом рыцарства, нежели его последовательное искоренение.) Между тем рыцарские турниры — здесь и в странах Восточной Европы — все больше уступают место двум другим зрелищам, проходящим по аналогичным правилам: турнир с кольцом и квинтан.

В первом случае нужно было проскакать на коне и сорвать на ходу копьем или длинным кинжалом перстень, подвешенный на шнуре. В этом упражнении условием успеха были качества умелого наездника и твердая рука. В квинтане старались попасть точно в лоб вырезанной из дерева кукле-турку, одну из «рук» которой делали подвесной, наподобие цепа. Если удар в лоб был достаточно сильным, «шея» куклы ломалась; в случае неудачи кукла быстро разворачивалась и основательно ударяла проносящегося мимо всадника по спине.

Состоятельная городская буржуазия, примирившись с городской знатью, развлекалась в крытых залах для игры в мяч или устраивала поединки на копьях, осужденные рыцарскими кодексами. Революционные традиции домов для игры в мяч поблекли. Простонародье и беднота имели доступ только к ярмарочным площадям и игровым площадкам вне города. Периодически обостряющиеся социальные конфликты в городской среде отразились и на обычаях игр. Повторяющимся мотивом различных городских хроник и сатирических изданий являются «наглые попытки» изображать пародии на рыцарский турнир «в зеленом платье, с соломенным щитом и жердью в руках» и «беспорядки», устраиваемые игроками в мяч «низкого происхождения».

Наиболее старые цеховые организации фехтовальщиков на основании патентов, полученных от различных властителей, добились исключительного права преподавать фехтование по всей стране. На территории Священной Римской империи действовали три таких цеха. Из членов цеха во Франкфурте и цеха, находившегося под покровительством пражского святого Витта, набирались фехтовальщики и специалисты императорских и княжеских дворов, им принадлежало решающее слово также в военной подготовке и в делах чести. Плебейскую группу образовывали члены цеха «Братство святого Луки», которые кочевали по городам, показывая свое мастерство за деньги, развлекая публику на свадьбах и других праздниках у богачей.

В этой связи о них и содержится первое упоминание в хронике, посвященной собору в Констанце. С точки зрения техники фехтования более консервативными были сформировавшиеся раньше «братья св. Марка», которые длительное время держались за элементы одиночных режущих ударов. На методы «братьев св. Витта» большее влияние оказали итальянская техника режущего и колющего удара и народные гуситские элементы. В системе, принятой «братьями св. Луки», сочетались приемы борьбы и фехтования. Они придавали большое значение зрелищной стороне поединков и сыграли наиболее, важную роль в распространении стиля фехтования, построенного на символическом выводе соперника из строя.

Тенденция эпохи Возрождения к развитию физической культуры способствовала и в западноевропейских городах расцвету игр с мячом и куклами. Одновременно значительные изменения претерпевают как содержание, так и форма игр. Из игр в мяч, связанных ранее с древними обычаями поклонения солнцу и изгнания злых духов, развилась командная игра за взятие «ворот» или «крепости». Во Франции на смену игре в мяч с ударом ладонью пришли пергамон (XIV в.), а затем «тенес» (XV в.) с сетчатой битой. Говоря точнее, и эта игра разделилась на две. Знатные посетители домов для игры в мяч предпочитали короткую, беднота и простолюдины на открытом воздухе — длинную ракетку. О степени распространения игр в мяч во Франции можно судить по тому, что в 1610 г. объединение тренеров, а также изготовителей ракеток и мячей признали в качестве самостоятельного цеха. Среди заметок англичанина Роберта Дарлингтона (1560—1620) о поездке по Франции можно найти и такую запись: «В стране множество домов для игры в мяч. Их тут больше, чем церквей. Французы рождаются с ракеткой в руке». До сих пор названия улиц и площадей в Лондоне (Мейл-стрит) и Париже (Пляс-дю-Май) напоминают об игре типа крокета, достигшей расцвета в начале XVII века. К концу XV в. в шахматах произошли коренные изменения за счет ускорения ходов и увеличения поражающей дистанции слона и ладьи, но главным образом королевы (реформа Люсена). Король в сравнении с другими фигурами стал слабее, для его защиты была введена рокировка.

Любимым видом физических упражнений в Голландии периода Возрождения стали коньки. На зимних пейзажах художников той поры можно видеть представителей всех слоев общества, начиная со священников и кончая простыми мастеровыми и крестьянскими девушками. С конца XIII в. более зажиточные горожане снабдили деревянный конек железным полозом и слегка отогнули его спереди. Этот полоз не только обеспечивал уверенность и скорость передвижения, но и служил опорой при разгоне и поворотах. Стали ненужными палки и парус, обеспечивавшие прежде движение на коньках без каркаса или полоза. Возможность описывать дуги и совершать повороты на новых коньках открыла путь для переноса и на лед танца и выразительных движений. Здесь впервые в дополнение к катанию на коньках отмечено появление на льду мяча и кегли. В летнее время на песчаных склонах дюн одно за другим проводились соревнования борцов, игроков в мяч, атлетов. В городах на утрамбованных площадках проходили игры в клосспель, предшественник крикета, и в похожий на хоккей гольф.

На равнинах Нидерландов и Франции возродились состязания на ходулях, связанные с сезонными праздниками. Особенно большой популярностью они пользовались у молодежи Намюра. Упоминавшийся выше Дарлингтон заметил по этому поводу, что, «если бы с таким пылом проходил какой-либо серьезный бой, это была бы не битва, а бойня». Эта игра, разумеется, имела и другие, менее резкие, варианты (футбол, турнир с кольцом, бег наперегонки на ходулях).

С начала XV века городские общества лучников сменились объединениями стрелков. Свои праздники они устраивали, как правило, весной (на троицу). Мы располагаем подробными данными о состязаниях стрелков 1434 г. в Нюрнберге, 1456 г. — в Страсбурге, 1470 г. — в Аугсбурге и 1472 г. — в Цюрихе, на которых среди прочего были соревнования в беге, метании камня, перетягивании каната. В празднике стрелков в Генте 1497 г. участвовали 216 горожан из Брюгге и свыше 100 — из Ипра. Во многих местах тогда же устраивали и соревнования в связи с приемом молодежи в цехи. В некоторых городах одновременно с этим, в других — в связи с осенними и весенними ярмарками проводились распространившиеся из Италии «алые состязания» бегунов и всадников. Такие празднества были введены в 1370 г. в Санкт-Михеле, в 1382 г. — в Вене, в 1448 г. — в Мюнхене и стали год за годом неотъемлемой составной частью народных торжеств. В забегах участвовали главным образом студенты, подмастерья. Победителей награждали, однако отрезами не алого сукна, а бархата.

Возрождение способствовало скачкообразному развитию физической культуры, кроме североитальянских городов, в первую очередь в Англии. В учебный план старейшей закрытой школы Колледжа св. Марии в Винчестере уже с года основания (1384) были включены регулярные физические упражнения. Массовые состязания в английских и шотландских деревнях, уходящие корнями в национальные традиции, в большей мере сохранили свое значение, чем на континенте. В то же время Англия буквально впитывала в себя также игры других частей света. Упоминавшаяся выше персидская борьба чауган распространилась на Византию, затем через торговцев и крестоносцев попала во Францию, где ее называли шикан (в средневековом немецком языке мы встречаемся с ней под названием шаугун), а в начале XV в. стала известна и в Англии. Аналогичный путь проделали из Индии похожие на мету крикет и крокет. Обе игры получили права гражданства во Франции и Нидерландах, а современную спортивную форму обрели наконец в Англии в эпоху Возрождения. По уровню конных соревнований Англия XVI—XVII вв. уже опережала европейские страны даже с развитым коневодством. При наиболее известных конезаводах сложились площадки и сооружения для состязаний. Слава о традиционных ньюмаркетских бегах и скачках дошла до континента, и европейские монархи соперничали между собой в закупке английских породистых лошадей.

Наряду с записями и гравюрами современников, наиболее правдиво свидетельствуют о спортивных играх Англии эпохи Возрождения трагедии и комедии Шекспира. Органически вошедшие в его постановки спортивные состязания, перенятое у итальянских мастеров фехтование нового типа (нападение длинным кинжалом, оборона коротким), борьба, акробатические танцы, биллиард, гольф, игра в мяч с ракеткой разыгрывались на сцене с жизненным правдоподобием.

Заслуживают упоминания строки хроники Филиппа Стаббса XVI в., отражающие мнение его современников — англиканских священников о футболе:

«Футбол — игра, в которой молодые люди... бьют ногами большой мяч, катят его по земле, не поднимая в воздух. Могу сказать, довольно предосудительная игра и, по-моему, гораздо вульгарнее, недостойнее, дурнее, чем любая другая; она редко заканчивается без ущерба, несчастного случая либо другого вреда для игроков».

Рассказ об эпохе Возрождения не может отвлекать внимание от процесса брожения, вызванного в физической культуре Европы разложением с конца XV в. феодальных отношений.

Во многих странах сложилась абсолютная монархия, опирающаяся на установившееся равновесие сил между буржуазией и феодальным правящим классом. К западу от Эльбы большой размах получило лишение крестьянства земли, рыболовных и охотничьих прав. В Восточной Европе были введены ограничения на свободное передвижение и повышена барщина. Стало проявляться «вторичное закрепощение». Обладатели государственной власти создавали постоянную армию и центральный аппарат. Начиная с этого времени меры по ограничению трудящихся классов все более непосредственно сказываются на их вытекающих из обычаев правах, связанных с народной физической культурой — охотой, соревнованиями, массовыми играми.

Изменения в условиях жизни достоверно отражаются и в возросшем с конца XV в. числе запретов. Положения, охраняющие авторитет и порядок церковных церемоний и стимулирующие вместо «развращающих игр» стрельбу из лука и военную подготовку, были заменены тезисами иного содержания. Теперь они преследовали цель: обеспечить привилегии правящего класса, зарезервировать за ним поголовье животных, закрепить сословный порядок городов, ограничить азартные игры, стимулировать ремесленников и крестьян к более напряженному труду. Однако воздействие этой единой по своей тенденции перестройки на физическую культуру проявилось в преломлении через разные региональные интересы.

В обращении зачинателя Реформации, преподавателя Виттенбергского университета Мартина Лютера (1483—1546) к бургомистрам и «отцам» германских городов он особо подчеркивал, что «с точки зрения правильного использования свободного времени наиболее целесообразными занятиями представляются слушание музыки и физические упражнения. Первое — потому, что изгоняет сердечные заботы и печаль, второе — потому, что делает тело более гибким и способствует здоровью. Однако самое большое преимущество этих занятий состоит все же в том, что они оберегают народ от обжорства, свободы и азартных игр, которые, к сожалению, получили сегодня столь широкое распространение при дворах и в городах. Таков результат, если предавать забвению эти достойные уважения и мужественные занятия».

Выступление Лютера в защиту физической культуры было однозначным. Те же взгляды содержатся в заявлениях Филиппа Меланхтона и Жана Кальвина. Однако пуританское бюргерство швейцарских кантонов, ставших бастионами Реформации, приняло в XVI веке такое количество всякого рода запретных мер, что они уже ставили вне закона не только занятия подвижными играми, но и соблюдение гигиены тела. В то же время в рамках рыцарских состязаний, являвшихся неотъемлемой частью щеголявшей особым блеском бургундской культуры, получили признание такие народные занятия (бег, прыжки, метание камней, акробатические танцы), которые раньше были характерны лишь для крестьян либо балаганных артистов. Буржуазные слои, возглавившие промышленную революцию в Нидерландах, а затем в Англии, косвенно, а с помощью запретительных распоряжений и прямо способствовали физической деградации народных масс. В свою очередь английская и шотландская аристократия демонстративно покровительствовала народным играм.

За противоречивыми проявлениями прежней и новой борьбы хорошо просматривался процесс изменения роли, которую играла физическая культура в эпоху феодализма.

Различные состязания, которые в прошлом служили сохранению традиций, созданию общности людей и их сплочению, оказались пронизанными жаждой наживы, действовавшей разлагающе на все слои общества вплоть до плебеев и крестьян. Последние отголоски изживших уже себя рыцарских турниров при дворах бургундских герцогов, Матьяша Хуньяди и в других местах служили задаче централизации. Однако изменения, происходившие в общественных функциях физической культуры, уже не только выражали стремление к сохранению сословной обособленности, но и создавали возможности для утверждения собственной системы престижных ценностей патрициям, жаждавшим подняться до уровня господствующего класса, и крестьянам, стучавшим в дверь буржуазии. Характер народных игр и состязаний стал столь же различным, как и цели, преследуемые теми, кто по-прежнему придерживался их традиций. В одних местах (Швейцария, Бретань, Костуолд) они выполняли функцию охраны патриархальных связей, уходивших корнями в прошлое, в других — стали в качестве элементов подготовки к классовой борьбе или борьбе против внешних врагов составной частью истории крестьянской войны в Германии, гуситского революционного движения или борьбы гайдуков в Центральной и Восточной Европе.

XIV — XVI века, охватывающие эпоху Возрождения и начало упадка феодализма, были периодом первых выступлений буржуазии в области физической культуры. «Площадкой», на которой начала свою игру буржуазия, была пошатнувшаяся сцена феодализма, однако эта «площадка» не принадлежала еще буржуазии полностью. И все же благодаря нарождавшемуся новому классу, создававшему свои собственные закономерности в мире игр и других мероприятий, ограниченных ритуалами, состязаний, нередко таивших в себе опасность для жизни, выделилась особая область, развитие которой привело, с одной стороны, через джентльменскую спортивную деятельность к формированию системы идей современного спорта, общественного по своему характеру; с другой — к возникновению связанного с определенными институтами физического воспитания.